Десятилетний сын Джейми-Линн Сиглер, Бо, провел последние четыре недели в больнице.
«Никто не мог понять, почему ему становилось хуже и не становилось лучше. Это было и остается самым темным, самым тяжелым, самым гребаным испытанием, которое я когда-либо испытывал», — поделился 43-летний Сиглер во вторник, 6 августа, в выпуске подкаста «MeSsy». «Каждый раз, когда ты получал немного хороших новостей, тебе в лицо давали что-то еще».
Сиглер вспомнила, что Бо чувствовал себя плохо, и его педиатр сказал ее мужу, Каттеру Дайкстре, что это вирус. Однако у Бо началась лихорадка до 105 градусов, что привело к многочисленным визитам в больницу — все безуспешно. (У актрисы и Дайкстры, 35 лет, также есть общий сын Джек, 6 лет.)
«Я просто не хотел, блядь, уходить из больницы. Как будто внутри меня было что-то, что, блядь, знало», — вспоминает Сиглер, рассказывая, что они записались на прием к врачу-инфекционисту.
По дороге к специалисту Бо начал «кричать» в машине. «Он кричал от боли так, как ни одна мать не должна видеть, чтобы ее ребенок кричал», — добавила она, отметив, что в итоге им снова пришлось ехать в больницу. «Он кричит сквозь морфин, насколько ему больно».
Бо поставили катетер, сделали МРТ, сканирование мозга и в конечном итоге поставили диагноз «острый рассеянный энцефаломиелит» (ОДЭМ).
«Это очень редкая неврологическая аутоиммунная реакция, которая может развиться у детей на простой вирус, такой как простуда или стрептококк», — поделился Сиглер во вторник.[The doctors] сказал, что это можно сравнить с ударом молнии. Что это самая редкая вещь».
Предоставлено Джейми Линн Сиглер/InstagramВместо того, чтобы поставить диагноз, медикам пришлось «исключить все эти другие вещи». В какой-то момент Сиглер призналась, что ждала, когда медсестра «выйдет и скажет мне, мертв ли мой сын или нет».
Сиглер, который сдерживал слезы на протяжении всего эпизода, объяснил, что последний месяц «прошёл как в тумане». Бо делал один шаг к выздоровлению и три шага назад, в конечном итоге потеряв способность пользоваться ногами и ртом.
Сиглер отметил, что Бо «не спал», но после 16 дней различных тестов и лечения ему, наконец, стало немного лучше.
«Нас перевели из отделения интенсивной терапии, потому что его жизненные показатели были стабильными, что является победой. Сейчас мы находимся в реабилитационном отделении, где он пробудет по крайней мере еще месяц, пока мы пытаемся увидеть, какой будет траектория его восстановления», — продолжила она. «Моя победа вчера и сегодня — [that] Он восстановил способность ходить. Это чудо. Это удивительно. Его тело сильное. Это пример исцеления».
Несмотря на улучшение физического состояния, у Бо с тех пор «развился тяжелый психоз», из-за которого он «зацикливается» и постоянно обсуждает «различные навязчивые идеи». Единственное, что поддерживает его боевой дух, — это чувство юмора Бо на протяжении всего испытания.
«Во время одной из своих тирад он обозвал меня тупой, медленно идущей сукой, что, я думаю, теперь станет названием моей книги», — пошутил Сиглер. «Но это не мой сын. Это не он. Он попросил меня подвинуть его задницу, взорвать и похуй — подушку. Мы смеемся. Похоже, единственное, что мы можем делать в такие моменты, — это смеяться».
Сиглер, у которой в 20 лет диагностировали рассеянный склероз, расчувствовалась, рассказывая о «странной и отвратительной» стороне болезни Бо.
«Мой сын всегда писал мне короткие сообщения со своего маленького Apple Watch, типа: «Мне бы хотелось забрать у тебя боль, мама. Мне бы хотелось забрать у тебя это. Я бы умер за тебя. Я люблю тебя», — вспоминает Сиглер. «Три вещи, которые у него не в порядке, — это проблемы с мочевым пузырем, сгибателями бедра и стопами — и это я. Я думаю: «Мой сын забирает у меня боль»».